Когда ближайшие и не ближайшие леса и горы в окрестностях Ужгорода были исхожены вдоль и поперек, а в лесной глуши стали появляться новые тропинки,расчищенные роднички, благоустроенные места для туристических стоянок, - бродить просто так, без цели, оказалось неинтересно. Именно тогда, в 1962году, и возникло увлечение карстовыми пещерами. Невольным инициатором его стал автор этих строк.
Как-то вечером, когда у костра были "перепеты все песни и затих разговор", я рассказал о том, как, будучи в командировке в Тячевском районе в Угольке, попал в тамошние пещеры с давним своим знакомым, директором местной школы, Антоном Гуцулом.
Как всегда в таких случаях, мой рассказ украшали всевозможные приключения, всякие страшные подробности про блуждания в подземном царстве. Меня слушали, затаив дыхание. А когда я вспомнил про залы сказочной красоты, со стенами, украшенными гирляндами сталактитов и фантастических каменных цветов, и про таинственный ход в глубину, куда я не решился лезть без веревки, - то реакция слушателей была дружной и однозначной:
- Даешь пещеры!...
Было это в конце апреля и, естественно, что на первомайские праздники мы отправились в свое первое спелеологическое путешествие на Тячевщину. * * *
Взгляните на карту Закарпатья, на севере располагается излюбленная туристами и лыжниками Раховщина - массив Черногора, Гуцульские Альпы. От Львовской и Иванофранковской областей Закарпатье отделяется хребтами Бескиды и Горганы. Чуть южнее проходит цепь полонин: Свидовец, Красная, Боржавская, Ровная и Лютянская Голица. Еще южнее - невысокие, вулканического происхождения горы, покрытые буковыми лесами, переходят в плодородную, густо населенную долину.
Долины двух небольших речек, Малой и Большой Угольки, спрятались за лесами далеко от этих всем известных мест. От Ужгорода до них больше 200 км, от Рахова значительно меньше, но до последнего времени сюда не было проложено ни одной туристской тропы. А жаль!
Тячевский район - один из самых живописных в Закарпатье. Своими яблоневыми садами он известен далеко за пределами области. Да не только краснобокие джонатаны прославляют Тячевщину. Зайдите в подземные залы Киевского метро - стены его украшены чудесным разноцветным мрамором. Добыт он здесь, в Тячевских горах, и по соседству, в Раховских горах. Одно из богатейших месторождений соли на Украине, Солотвинское, также находится неподалеку от Тячева.
Богато также и историческое прошлое этого уголка Закарпатья.
Можно найти тут и памятники глубокой старины и поражающие своим мастерством и красотой образцы народного творчества: и деревянные церкви, построенные без единого железного гвоздя, простоявшие две-три сотни лет, и цветастые вышивки, и чудесную керамику.
Нас же на Тячевщину привело желание вглянуть на подземные сталактитовые дворцы.
Однажды в Закарпатском краеведческом музее увидели мы интересную запись. Это была цитата из донесения послов царя Ивана Грозного и относилась она к 1558 году. Возвращаясь из Константинополя на родину, они остановились отдохнуть в православном монастыре возле села Угля. Все здесь понравилось послам: и гостеприимность русинов, которые говорили почти на родном их языке, и живописные окрестности, минеральные источники, целебный горный воск, богатые залежи соли. "...Да близко тогож монастыря есть камень велик, как дуга, и есть на перестрел и подход под него как подгородовые врата, концом лежит на месте, а другим концом на другом месте. А наверху того камени лес растет-кедр, бучь, ворграс и иное дерево..." Далее там же отмечалось, что в одной из пещер из камня, словно из сосков, сочится молоко...
Это уже было очень похоже на сталактиты, с которых каплями стекает известковый раствор. Видно, издавна зовется одна из пещер вблизи села Великая Уголька Молочным камнем. Правда, "сосков, с которых течет молоко" мы там не нашли. Но лишь потому, что в пещеру часто наведываются чабаны и лесорубы во время непогоды, а иногда даже загоняют овец. Конечно, что от тонюсеньких сталактитов давно уже тут ничего не осталось. Но остались величественные каменные завесы, что тяжелыми складками прикрывают стены пещеры, создавая незабываемое впечатление.
И все же, надо признать, что пещера Молочный камень не оставила особенного впечатления на вивов, новичков в спелеологии, когда наконец мы в нее попали.
Может, причиной тому было множество человеческих следов и ее осветленность. Не забираясь далеко в глубину и оглядев лишь ее полутемные уголки, все немного разочарованно собрались возле широкого овального входа.
Зато другая пещера, Гребень, поразила больше. Открыли ее еще в 1958 году ученики Великоугольской школы. Правда, мальчишки не решились залезть в глубь узкой щели, из которой тянуло холодом и слышалось какое-то таинственное гудение - то ли ветра, то ли подземного потока.
* * *
...Именно загадочностью этой пещеры и соблазнил меня на путешествие в Великую Угольку летом 1959 года директор школы Антон Юрьевич Гуцул, мой давний товарищ по туристским путешествиям.
Вместе с ним тогда мы первыми спустились в таинственное подземелье и пережили ни с чем не сравнимое ощущение первооткрывателей. С внешним миром нас связывал лишь тоненький репшнур, конец которого мы на всякий случай прикрепили у выхода. Этот капроновый репшнур помог нам спуститься по достаточно скользкой галерее, которая заканчивалась огромной залой с чудесными сталактитами.
Тут мы поняли происхождение загадочного гудения - немалая колония летучих мышей при малейшей опасности поднялась в воздух и шум их крыльев, усиленный резонансом, был слышен даже на поверхности.
Сначала мы испуганно пригибали головы, казалось, что проносясь мимо, летучие мыши могут нас зацепить. Но зря. Со временем мы убедились в их сноровке и с интересом наблюдали, как встревоженные крылатые зверьки носились под сводами пещеры...
* * *
...В пещере Гребень вивы в полную силу почувствовали красоту подземного царства. И даже законченные скептики примолкли, лишь изредка присоединяясь к общему хору "ахов" и "охов", которыми выражалась очарованность сказочным величием подземелья и явный энтузиазм будущих спелеологов.
Третья пещера, расположенная в верховьях небольшой горной речки Малой Угольки, поблизости села Малая Уголька в урочище под названием Романея, окончательно покорила вивов.
...Когда вместе с Антоном Гуцулом и с еще одним товарищем мы впервые увидели ее, то, откровенно говоря, тоже слегка опешили.
Представьте себе воронку, в середине которой темнеет мрачный лаз, дно которого теряется в зловещей темноте. Держась за стволы молодых буков, что растут вокруг воронки, мы намеревались заглянуть в эту темноту, но и боязливо переглядывались - никому не хотелось спускаться в темный и таинственный провал, да еще и с помощью всего одного тоненького репшнура. А тут вдруг из глубины послышалось жалобное мяуканье, сразу положившее конец нашим сомнениям.
- Котёнок? Как же он туда попал? Может тут и не так глубоко,- решил я и, уже не сомневаясь, сел верхом на толстый сук, который мы привязали к концу репшнура. Антон с товарищем потихоньку начали отпускать веревку, а я, распрощавшись с белым светом, стал осторожно спускаться в провал. Сперва еще можно было слегка придерживаться за едва приметные щели и выступы. Но вдруг края воронки стали вертикальными и совсем гладкими и я повис над пропастью. Постепенно стенки воронки исчезли совсем и я оказался под огромным куполом пещеры. Еще несколько метров и нога коснулась вершины осыпи. Луч фонарика мелькнул по стенам пещеры и вырвал из темноты дивной красоты переплетения сталактитов.
- Сказка! - только и крикнул я в ответ на нетерпеливые вопросы товарищей. Казалось, что это краткое восклицание наиболее полно передаст то впечатление, что переполняло меня, когда я увидел впервые каменные кружева гелектитов и капли воды, что свисали с кончиков сталактитов и сияли в лучах света, как настоящие алмазы.
Хотелось подойти поближе, дотронуться до них рукой, но в этот самый момент в мою ногу вцепился ошалевший от страха и одиночества маленький котенок.
- Как же ты сюда попал, несчастный? Неужели сверху? - где-то далеко в вышине едва виднелись ветви деревьев и я целиком разделял его опасение остаться в этом темном провале надолго.
Поэтому лишь оглядев стены, я дал сигнал подъема. Дальнейшее исследование пещеры в одиночестве, да еще и без веревки, было небезопасным. Репшнур натянулся и мы с котенком едва оторвались от дна и потихоньку тронулись наверх. Но поднялись лишь на полметра и остановились. Сверху было слышно кряхтение и что-то похожее на "раз-два-взяли", но репшнур не шевелился. А еще через мгновение мы снова приземлились.
- Ладно, что-нибудь другое придумаем! Только вы хотя бы котёнка вытянули, а то он так в меня вцепился, что не отдерешь!
Теперь уже один котёнок , привязанный заботливо к репшнуру, поплыл вверх, а я осторожно ступая по мокрому камню, отправился оглядывать свою темницу. Не скажу, что настроение у меня было приподнятым. Почему-то ни про что, кроме того, как отсюда выбраться, я думать не мог. Но теперь времени у меня было много и я довольно внимательно оглядел все щели и закутки, надеясь, что все-таки найду какой-нибудь другой путь наверх,тот, каким котенок мог попасть в колодец. Но напрасно. Все ответвления, на которые я тогда наткнулся, заканчивались тупиками. Только внизу, под осыпью я неожиданно обнаружил уходившее круто вниз широкое отверстие, в которое без страховки не решился лезть.
Вскоре послышались голоса, в колодец спустили десятиметровый ствол бука с сучьями и я полез вверх, к солнцу и теплу. Возле пещеры тем временем собралось уже довольно много народу.
Одна старушка красочно описывала, как в дни ее молодости какой-то австрийский граф также вот пытался проникнуть в тайны этого страшного подземелья, но сорвался и поломал себе руки и ноги. Его с большим трудом вытащили крестьяне.
- Вот на этом самом месте лежал он и раздавал золотые своим спасителям,- говорила она, показывая на траву под деревьями для большей убедительности.
Я не совсем понял, к какой роли я ближе - спасённого или спасителя. Но последнее мне нравилось больше и я поспешил обратить внимание собравшихся на котенка, который после банки консервов и пережитых волнений совершенно потерял способность двигаться и, пригревшись на солнышке, благодушно мурлыкал.
- У котенка, видно, кости оказались крепче, чем у графа, - пошутил я. - Пролетел двадцать метров и хоть бы одна царапина!
Старушка изумленно заохала, принявшись ласкать котенка, но все же успела сообщить, что граф поклялся никогда больше не тревожить хозяев подземного царства...
