Раскинувшийся среди зелени садов Очаков решено было осматривать в следующий раз. Так как встреча со всем сухопутным экипажем "Мечты" должна состоятся именно в Очакове через несколько дней.
Капитан сошел на берег с «корабельными" документами испрашивать "добро" у местных властей на дальнейшее плавание. Замполит отправился на почту,исчез куда-то и капитан второй. Вахту пришло нести мне одной.
Чтобы время прошло с пользой, решила подзанятся мореходным делом. Потренировавшись в вязании морских узлов, попробовала подтянуть "Таврию» к причалу и убедилась, что это совсем не сложно.
Тут меня заинтересовало, каким узлом капитан закрепил лодку у позеленевшей сваи.и, незаметно для себя, я распустила его. Мигом "Таврия" почувствовала себя на свободе - отхлынувшая волна отнесла ее настолько, что дотянуться до сваи уже было нельзя.
- Пустяк! Сейчас что-нибудь придумаем, - успокоила я себя, выталкивая из воды веревку. Прыгать в воду в одежде не хотелось. А шест, как назло, куда-то делся...
- Стаксель с раксами! - как некое заклинание, вырвалось у меня страшное ругательство. - Еще не хватало, чтоб "Таврию" стукнуло о какую-нибудь из рыбацких шаланд!
Словно услыхав мое опасение, с одной из стоявших на якоре лодок послышался мальчишечий голосок:
- Эй; на "Таврии"! Право руля! Не видишь, что ли, куда несет?
Пацан лет девяти отложил удочку и вооружившись длинным шестом, приготовился отразить удар. Он говорил еще что-то нелестное о бабах, которым не место на судне, но тут меня вдруг осенило - выход был прост. Я вспомнила о кодоле и, выбирая ее на борт, подтянула "Таврию" к самому якорю. Угроза столкновения с другой лодкой была ликвидирована и теперь оставалось только спокойно дожидаться возвращения мужчин. И тут как paз на берегу показался замполит. Он сражу же,.видимо, оценил ситуацию, потому-что, даже не спрашивая в чем дело, разделся и прыгнул в воду.
- Все ясно,- взбираясь на борт, заявил он. – Оставлять на корабле женщину нельзя, что-нибудь да натворит!
Обратно он поплыл с веревкой и через 10 минут мы уже стояли на прежнем месте у причала, как ни в чем не бивало. Капитаны так ничего бы и не узнали, если бы замполит потом еще долго не упрекал всех женщин, вообще, и меня, в частности, в полной беспомощности и непригодности к несению морской службы.
Со снастями, увешанными соленой скумбрией, как на заправской рыбацкой фелюге, несется наш кораблик к виднеющимся вдали берегам Кинбурна. К ночи мы должны вернуться обратно на очаковский рыбацкий причал, а пока что Владимир Евгеньевич хочет показать нам птичьи базары на песчаных отмелях Кинбурнской косы, место, где стояла когда-то крепость и где был ранен А.В.Суворов.
Море плещет, сияет солнце, свежий соленый ветер посвистывает в снастях и летит-летит наш кораблик "туда, где сомкнулась вода с. небесами, туда, где шар обведен земной синей каймой"...
/Я хочу, чтобы день этот, с его ярким солнцем, с солеными брызгами волн, с этим ощущением счастья из-за осуществленной мечты, остался в моих строках. Чтобы люди, разочарованные и потерявшие веру в хорошее, - вновь поверили, что жизнь прекрасна только в постоянном движении навстречу ветру и солнцу, в преодолении трудностей; прекрасна в дружелюбном внимании к окружающим людям и к природе. Не понимая этого и живя только своими частными интересами, человек безжалостно обирает сам себя, попусту растрачивая самое дорогое, что имеет - жизнь свою.../
Через пару часов мы становимся якорем неподалеку от пустынного берега Кинбурна. Немилосердно припекает солнце. Легкий ветерок доносит с берега едва заметный горьковатый запах полынной степи, смешивает его в причудливый букет с запахами моря.
Снова ловим рыбу, но удачи нет: Попадается все какая-то разнообразная мелочь - кефаль, два - три головастых бычка, небольшая приплюснутая камбала. - Такое впечатление, словно морские боги решили нам выделить лишь по одному представителей рыб, населяющих их воды. Специально для музейного стенда "Богатства Черного моря», - иронически оглядывая улов, шутит Андрей. - А под камбалой напишем:«макет, уменьшенный втрое».
Жара все усиливается и никто не протестует против моего намерения поплавать вокруг "Таврии» Море гладкое, ласковое и теплое, как парное молоко. Кажется, что может быть опасного в таком купании? И все-таки я получаю еще один урок "морского дела». Ничего не опасаясь, спокойно покачиваюсь я на воде, наслаждаясь чувством почти полной "невесомости", когда вдруг замечаю, что "Таврия" словно бы удаляется. Взглянув еще раз через некоторое время, убеждаюсь, что так оно и есть и энергично плыву обратно.
Но "Таврия" не приближается, а даже как-будто становится меньше. Спутники мои безмятежно удят и, по-видимому, им даже в голову не приходит, что я попала в переплет. На какое-то мгновение мне становится не по себе: я вдруг понимаю, что с морем, даже с таким вот ласковым и безмятежным на вид, не шутят. Голоса моего на "Таврии" уже не услышали. Остается только надеятся, что опытные мореходы - Андрей и Владимир Евгеньевичи поймут, что меня относит в море течением и пустятся догонять.
Так оно и получилось - на "Таврии" вдруг зашевелились, стали поднимать якорь, затарахтел мотор и вскоре меня уже вытаскивали из воды, добродушно поругивая и упрекая в беспечности...
Оказалось, что вдоль берега Кинбурна в этом месте проходит мощное морское течение, с которым не так-то просто справиться даже отличному пловцу.
