История с баней тянется очень давно. Знают ее многие, но даже знающие кандидаты в спелеологи в решительный момент начинают сомневаться (чем черт не шутит, а вдруг все так и происходит, у этих все может быть), в результате чего безупречно четко клюют на наживку.
Начало ее можно вполне отнести ко временам доисторическим, когда многих из попадающихся ныне на эту удочку не было даже в проекте.
Секционные “саксаулы” начинают ее обычно так: “Проводили как-то раз мы в Карпатах экспедицию с московскими своими коллегами (группа Володи Борзова), и было в их команде некое хрупкое, воздушно-нежное создание, не видевшее досель в своей столичной жизни ничего, кроме шикарной московской квартиры с раздельным санузлом, и высоких сводов консерватории. Синие дали гор, безбрежные купола небес, светлый буковый лес приводили ее в неуемный восторг, доставляя немало веселых минут грубому спелеонаселению нашей экспедиции. Да и была она единственной представительницей прекрасной половины.
Когда пришла пора возвращаться домой, обнаружили мы в небольшом городке, лежащем по пути нашего отступления, "Городскую баню". Тут и прозвучала фраза, ставшая сакраментальной на все оставшиеся времена, мол, «если идти в баню, то только в общую. В отдельных номерах удовольствие не то».
Робкий дрожащий голосок внезапно прервал начавшуюся хвалу общей бане:
- А как это…? В общую?
За две недели, проведенных в совместных шатаниях по горам, учишься понимать друг друга с намека, с полуслова, не то что с целой, неосторожно оброненной, фразы. Поэтому судьба хозяйки голоса была решена еще до того, как прозвучала буква “Ю”. В доходчивом стиле были даны пояснения, гласившие, что здесь, на "диком западе" явление это повсеместное, в шок никого не повергающее, традиция такая. А поскольку в чужой монастырь со своим уставом соваться не принято, то соответственно привередничать не приходится, и мы как все.
Кому-то это даже нравится. Спинку там потереть, и вообще.
Что до разных дверей в раздевалки, так это просто с эстетической точки... Мало ли у кого исподнее какое, может не совсем свежее 
Назначив встречу “у третьего крана”, ушли мыться. А когда вернулись, намывшись в сласть, то застали немытое столичное создание, скучно сидящей на лавочке в палисаднике. Серьезно пожурив за излишнюю щепетильность, да пожалев немытую деву, разъехались по домам, изредка вспоминая этот случай как курьез, байку.
Долго ли, коротко ли, но в марте 1979 года расположились мы лагерем первого года обучения в клубе юных техников (в поселке Кизеловской шахты "Северная"), среди полномасштабных и, надо заметить, действующих самолетов, глиссеров, аэросаней и прочих чудес местных умельцев. (А посмотреть там было на что).
И вот, по случаю международного женского дня 8 марта, решено было организовать, помимо традиционного пиршества, еще и помывку в бане шахты Северная.
Кто-то из новичков спросил: "А баня какая?". Кто-то ответил: "Общая". В суматохе утреннего развода фраза затерялась. Отделения разъехались по своим объектам.
Вечером же, перед планируемой общей помойкой, возникает в рядах прекрасной половины некое напряжение, нечто вроде зреющего бунта. Однако дежурный инструктор на грозные признаки - ноль эмоций, громогласно предлагает собираться всем у выхода, откуда Сидоров (дежурный инструктор) всех уведет.
Зримое сопротивление воле дежурного повергает меня в изумление. Недоуменно подхожу к слегка напуганной стайке девчонок и получаю в лоб вопрос:
- А разве и вы с нами?
Еще “не врубаясь” в ситуацию, совершенно машинально отвечаю:
- Конечно.
На что раскрасневшаяся Роза робко протестует:
- Н-е-ет.
Начинаю прозревать, и тут ловлю лукавый взгляд нашего инструктора Люды Спириной. До меня «доходит».
- Ну если вас Володя не устраивает, то могу и я сходить - роняю равнодушно, полностью проникшись ситуацией.
А из угла несется дружное:
- "Ну, во еще!"
В другом углу уже в открытую хохочут инструктора. А Люда рассказывает:
- Оказывается, утренняя фраза заронила червячок сомнения в неокрепшие души наших слушателей, и они всю дорогу расспрашивали: «Как? Что? Неужели? В самом деле?» Ну я их уверила, что все так и есть. Особенно приятно, когда мужик тебе спинку потрет.
А в баню наши курсанты, все-таки, сходили. И был потом прекрасный вечер, с скромным пиршеством и задушевными песнями.
1979г.
* * *
Нет, не переводятся на земле доверчивые люди, попадающие под обаяние инструкторского опыта. Стоило сказать на построении[1], что в полевой бане, сооруженной по прихоти инструкторского совета, помывка будет осуществляться строго по отделениям, как прекрасная половина рода человеческого, дружно отказалась от такого мероприятия, предпочитая сладострастно почесывать немытое тело. Странное неприятие традиционного гигиенического мероприятия (увы нам!), не насторожило многоопытных инструкторов, списавших «любовь к грязи» на неважные климатические условия (было-таки заметно холодно). Еще больше удивила инструкторов пламенная любовь к гигиене, внезапно проснувшаяся у драгоценных подруг по окончании помывки мужской части лагеря.
Причина была все та же. Но выяснилось это только через несколько лет. Когда одна из бывших слушательниц смущенно призналась, что неясный слух про «Общую баню» витал над личным составом лагеря, рождая смутные опасения и трепет в душах и этой поросли спелеологов.
- Мы конечно догадывались, что какой-то подвох тут кроется, но чтобы вот так, при всех, идти с мужиками в баню? Не-е-е-е!
| 
